 Пока чиновники рассуждают о нашей прекрасной медицине, больные умирают. |
|
Почему-то чиновница убеждена, что у нас лечат не хуже. Статистика, за которой стоят реальные жизни и смерти, говорит об обратном: медицинская помощь в нашей стране очень недалеко по уровню своему ушла от Уганды.
Заметной стала публикация журналиста Антона Буслова, колумниста журнала The New Times, блоггера из Самарской области. Молодой человек полностью излечился от рака в США. После чего написал Ольге Голодец личное письмо, в котором рассказал о собсственном опыте попытки вылечиться от рака в России.
Буслов вел дневник своей смертельной болезни на сайте издания, в котором работает. Он сообщил Ольге Голодец, что в 2011 году у него нашли лимфому Ходжкина. Врачи считали, что это "очень простое онкологическое заболевание, и в большинстве случаев его отлично вылечивают в России". Буслов лечил его в Российском онкологическом научном центре имени Н.Н. Блохина, но в 2012 году ему не сказали, что вылечить его не удастся.
"Чуть больше двух лет назад меня перевели на метрономную терапию со сроком дожития полтора-два года и отправили домой умирать", - пишет журналист. По его словам, он "все же решил попробовать выжить". После того, как тысячи человек скинулись на лечение блоггера за рубежом, его вылечили в США.
Как блоггер сообщил Голодец, заявившей, что в России пациентам оказывается высокотехнологичная медпомощь на европейском уровне, на практике то лечение, на которое в РОНЦе тратят примерно два месяца, в Нью-Йорке делается за два часа.
Позитронно-эмиссионная томография (ПЭТ) в ЦКБ, на которую надо записываться за месяц за деньги, выдает пиксельную графику, утверждает Буслов, с иронией замечая, что место такого аппарата в Политехническом музее. Так же дела обстоят в Клинике администрации президента. Запись на КТ в московских клиниках тоже в течение нескольких недель. Но это в Москве, а "в Самаре вот вообще никакого ПЭТа нет в помине", заметил автор поста.
А ведь все перечисленные исследования - основные инструментальные средства диагностики рака, в которой критически важна для успеха лечения скорость и точность постановки диагноза.
Блоггер также попросил Ольгу Голодец ответить на вопрос, как так получилось, что совсем недавно в Москве контр-адмирал Вячеслав Апанасенко совершил попытку самоубийства, приведшую к смерти, из-за невозможности добиться получения обезболивающего и трудностей, которые его семья испытывала в связи с этим. Случай вызвал общественный резонанс и обсуждение проблемы в Минздраве, по итогам которого прошли проверки, но пока ситуация не изменилась.
По словам Буслова, у него тоже были боли, но в соседней с РОНЦем аптеке ему не продали без рецепта обезболивающий, не наркотический, кеторолак - из-за опасений проверок ФСКН. В США же он по русскому паспорту купил обезболивающие средства оксикодон и пластыри в ближайшей аптеке, по рецепту, подписанному лишь старшей медсестрой и оформленному за 15 минут.
Колумнист также поднял острую для россиян проблему с приездом скорой помощи, все без исключения работники которой равнодушно отказываются выносить даже тяжело больного человека из его квартиры до машины, указывая, что это не входит в их обязанности. "В США, когда у меня случился септический шок, она приехала практически мгновенно, и моя жена не искала дюжих мужиков по подъезду - у этих реаниматологов все было - включая хитрую каталку, для переноски пациентов в любом состоянии по лестницам", - рассказал Антон Буслов.
Буслов написал вице-премьеру и о том, что в палатах в российских больницах лежат больше пациентов, чем положено, и что кормят их крайне скудно. Он рассказал, что в его палате РОНЦа, рассчитанной на двух человек, постоянно находились четверо - трое больных и жена неходячего пациента из Рязани - она спала на стульях.
Так как в РОНЦе из еды дают только капусту, а таким больным надо есть мясо, женщина купила электроскороварку и готовила там мясо. Когда завотделением увидел прибор, он закричал, чтобы она избавилась от него, иначе он "выкинет и ее, и ее мужа". Такие случаи происходят в российских больницах сплошь и рядом - большинство пациентов постоянно сталкиваются и с вопиющей грубостью медперсонала, и с необходимостью соблюдать абсурдные правила.
В США во всех отделениях есть кухни, открытые для пациентов и родственников во все время. А в палатах есть раскладные кресла, где родные могут поспать.
В ответ на замечание Голодец о том, что детям важно лечиться на родине, ведь рядом "родственники, друзья, бабушки, дедушки", Антон Буслов рассказал вице-премьеру, что в России родных, даже иногда родителей, не пускают в больницу к умирающим детям, опасаясь, что они "занесут инфекцию". В США больных могут посещать друзья и родственники - в любое время дня и ночи.
Автор поста рассказал и о том, как сложно получить вторую квоту при длительном лечении в России. Он поведал, как после того, как в Самаре ему сделали трансплантацию костного мозга и началось осложнение после прилета в Москву в виде пневмонии, его не смогли госпитализировать в РОНЦ из-за отсутствия квоты. Врач РОНЦа не советовал ложиться в обычную больницу, так как там он бы точно умер. Тогда по телефону он назвал лекарства, которые надо колоть, и блоггер колол их себе сам.
Буслов признал, что в целом Голодец права - в России можно получить очень приличные объемы высокотехнологичной медицинской помощи (ВМП): "полный абсурд ехать за рубеж делать первую линию ПХТ - капельница в России и в Израиле отличаются лишь ценой, а препараты абсолютно идентичны". Однако при чем тут фонды, которые отправляют за рубеж тех, кого можно лечить у нас. По его мнению, вице-премьера пытаются выставить в очень глупом свете ее советники.
"Спросите лучше, что сделать, чтобы облегчить тем самым фондам жизнь, например, в части ввоза в РФ не сертифицированных у нас современных медпрепаратов", - отметил он. "И знаете, мне кажется, что круглых столов и совещаний по ним уже проведено примерно миллион. Вы знаете... не помогает. Может, надо сменить тактику лечения?" – спрашивает автор поста.
