 Закон о посмертом донормтве поможет спасти много жизней. |
|
Если человек при жизни не заявил об отказе, врачи имеют полное право изъять его органы. С этой нормой согласны не все родственники умерших.
Минздрав разработал законопроект о Федеральном регистре доноров, однако он пока не принят. Общественники предложили ставить отметку в паспорте и водительских правах — согласен человек пожертвовать свои органы или нет.
Еще в 2016 году Минздрав разработал новый законопроект о донорстве и трансплантации. Согласно нововведениям, человек сможет заранее сообщить о том, что хочет пожертвовать свои органы после смерти, и его внесут в список. Если он потом передумает, в регистре сделают новую отметку. Однако пока законопроект не принят.
Медики же настаивают на том, что федеральный регистр необходим, поскольку информация о согласии или о несогласии человека на изъятие органов для пересадки после смерти не подлежит никакому учету.
В законе 1992 года до сих пор ничего не менялось. Отдельные статьи прописаны в законе "Об основах охраны здоровья". Есть приказ Минздрава и РАН "Об утверждении перечня объектов трансплантации", где сказано, что всего из тела умершего можно изъять 50 позиций. Иначе говоря, один человек может спасти полсотни жизней.
При этом ежегодно в России требуется около десяти тысяч органов для пересадки, однако выполняется лишь менее двух тысяч операций. По данному показателю мы отстаем от многих стран Европы и США.
Кроме того, нет никаких механизмов выражения волеизъявления. В теории отказ или согласие можно заверить у нотариуса, внести в медицинскую карту за подписью главврача. Но в повседневной жизни люди редко задумываются о проблеме донорства и не готовы тратить на это свое время. Более того, в момент смерти врачи могут и не знать, хотел ли человек пожертвовать свои органы или нет.
Директор фонда "Здоровье", член Центрального штаба ОНФ Эдуард Гаврилов говорит, что попасть в новый регистр можно будет, выразив согласие письменно либо устно в присутствии свидетелей. Однако, отмечает он, такой способ все же требует от человека высокой мотивации. Поэтому общественники предложили законодательно закрепить возможность ставить отметку о согласии в водительские права.
В МВД России заявили, что внесение каких-либо изменений в права не предусматривается. Но в ОНФ считают, что Минздраву и Министерству внутренних дел нужно обсудить эту проблему с привлечением общественности, специалистов-трансплантологов, духовенства.
Врачи выделяют четыре стадии наступления смерти. По действующему закону умершим можно считать человека, у которого констатирована смерть мозга — третья стадия, когда мозг погиб, но сердце еще бьется. Четвертая — когда и мозг, и сердце уже не работают. У противников трансплантации возникает путаница в стадиях, некоторые считают, что врачи фактически изымают органы у живого человека, тем самым не давая ему шанса выжить.
Но медики говорят, что ни на третьей, ни на четвертой стадии человека уже не спасти. Но и в момент биологической смерти трансплантация тоже невозможна.
Есть и этическая сторона вопроса. Далеко не все родственники согласны с тем, чтобы органы их умерших близких пересадили кому-то другому.
В январе 2014 года студентка Алина Саблина попала в ДТП в Москве и через неделю скончалась. Как сообщали СМИ, Алина семь дней пролежала в коме. Все это время врачи общались с родственниками, но на восьмой день в палату к девушке не пустили ее маму Елену Саблину. А утром ей позвонил похоронный агент и сказал, что Алины больше нет. О том, что у девушки изъяли органы, Елена узнала случайно — из заключения судмедэкспертизы. Не хватало шести позиций.
Поскольку Алина не давала соглашения стать донором, родственники погибшей обратились в Конституционный суд, там подтвердили законность процедуры. Тогда родители подали иск в Европейский суд по правам человека, но также безрезультатно.
По закону врачи действительно могут не спрашивать у родных разрешения на изъятие, но на деле чаще всего происходит наоборот. Родственники могут обжаловать решение, что создаст дополнительные трудности.
Некоторые противники посмертного донорства считают, что люди, при жизни согласившиеся на изъятие, могут оказаться целью охотников за органами.
Врачи подобные доводы отвергают. В России, говорят они, не было ни одного доказанного случая незаконного изъятия органов в государственных медицинских организациях. В России один из самых жестких протоколов констатации необратимой смерти мозга, а в 2014 году ввели ангиографию — метод, обеспечивающий высокую точность. Кроме того, к процедуре трансплантации привлекаются 30–40 разных врачей.
Впрочем, есть много тех, кто готов поддержать инициативу. Некоторые уже поставили в известность родственников. В большинстве своем это люди, которые давно привыкли помогать другим.
Есть и еще один глобальный нерешенный вопрос — транспортировка донорских органов на большие расстояния. Проблема в том, что не все клиники могут заниматься трансплантацией, это возможно лишь на базе центральных больниц (и то не всех) или НИИ.
У врачей есть правило "золотого часа" — время, прошедшее от момента, например, ДТП до поступления больного в операционную. Даже если успеть, как изъять орган? Это может сделать не каждый хирург и не в каждой больнице, необходимо определенное оборудование.
Эта проблема актуальна практически для всех регионов. От больницы, где находится донорское сердце, пациента, нуждающегося в пересадке, могут отделять сотни километров. Чаще всего вопрос решается в ручном режиме — нужно договориться с авиакомпанией или транспортной компанией. Эксперты рассчитывают, что со временем будет отработан четкий механизм, чтобы такие операции стали доступными для всех.
