 Парад Победы. О чём не знают или не хотят говорить "люди с хорошими лицами". |
|
22 июня 2020 года "Российская газета" опубликовала работу "политолога" о причинах аллергии к Победе у победителей.
Автор опуса сознался, что ему для проведения Парада Победы в 1945 году у него напрашивается именно дата 22 июня, в связи с чем он искренне не понимает причин, подвигнувших руководство советского государства и лично товарища Сталина провести парад на пару дней позднее. Напомним, что исторический Парад Победы состоялся в Москве именно 24 июня 1945 года.
Очевидно, Иосиф Виссарионович понимал, что день 22 июня у всех, кто пережил войну, на всю жизнь стал ассоциироваться со сломом привычной жизни, наступлением эпохи тягот и страданий, которыми были наполнены четыре года жизни советских людей. Именно для людей с ограниченными способностями к пониманию, с проблемами в области памяти и совести, в период "Сакрализации" дата 22 июня была названа "днём памяти и скорби".
Политологам, возможно, и не будет понятно, как лично И.В. Сталин мог относиться к дате 22 июня. Этот день в 1941 году для главы советского правительства начался ещё ночью, с доклада министра иностранных дел об объявлении немцами войны - и продолжался трое бессонных суток, в течение которых Сталин почти непрерывно настраивал работу правительства на режим военного времени. Ведь в те дни "кручёный диктатор" ни разу так и не успел рассказать СМИ о том, что "у нас нет времени на раскачку"!
Большая часть работы политического аллерголога, само собой, посвящена вопросам кавалерийской подготовки командного состава РККА, из анализа которых политолог сделал вывод о нарушении руководителем партии уставных требований к проведению парадов. Отдавая должное безусловному наличию навыков у кавалеристов Г. Жукова и К. Рокоссовского, автор не учёл, однако, историю появления фигуры Верховного главнокомандующего в вооружённых силах страны в военный период. А возможно, Л. Радзиховский и вовсе не в курсе, что лично И.В. Сталин начал войну банальным "премьер-министром", и не вмешивался в дела военных, но после потери Минска и разгрома на западном направлении, взвалил на себя ещё и бремя верховного командования.
Если же учесть сопутствующие обстоятельства, вроде означенного, то симптоматика аллергии уступит место вполне понятному предоставлению профессиональным военным полномочий по проведению парадов. И в этой трактовке поведение главы правительства не будет ни выглядеть странным, ни зависеть от выездки и джигитовки. Между прочим по тексту Л. Радзиховский обнаруживает вопиющие провалы в исторической памяти. Политолог, конечно, не историк, но уровень некомпетентности автора в вопросах деятельности С.М. Будённого накануне и в период войны, причин, по которым "посыпался" Г.К. Жуков - неприличный даже для обывателя. Настолько плохо историю войны непозволительно знать даже и политологу, если уж он публикуется в центральной прессе страны!
Обращение к теме Победы в период брежневского правления политолог объясняет сменой тренда, что, безусловно, современно и модно, но опять-таки, при рассмотрении событий "в сферическом вакууме". А если увязать "смену тренда" с двадцатилетним юбилеем Победы, с восстановлением и развитием экономики, то строительство мемориала у кремлёвской стены не потянет даже на "начало Абсолютной Сакрализации Победы". Она в просторечии и именуется ныне "победобесием" и относится, конечно, к постсоветским расстройствам.
Кстати, автор мимоходом обращает всё же внимание на то, что Сталину не пришло в голову эксплуатировать "рефлекс Победы". Но и это (несомненно справедливое!), замечание, он смог объяснить только с точки зрения изобретённой им же "конкуренции Главпраздников" в СССР.
Постепенное развитие внимания советской власти к теме войны и Победы в период 1960-1980-х годов Л. Радзиховский объясняет сложными явлениями в виде "шатающихся башен Партийной Державы" и "войны против Времени". Простые мысли о том, что как раз в этот период страной и партией руководит бывший фронтовик, получивший сильное ранение в Битве за Кавказ, политологам, очевидно, недоступны. Не в тех эмпиреях, наверное, происходят "войны против Времени". Леонид Брежнев ведь не в тыловой палатке с бухающими офицерами был замечен, а самолично воевал на том участке передовой, где до сих пор трава плохо растёт. И в руководимом им государстве стали тогда подрастать послевоенные поколения - пришла пора рассказывать им о войне, о Победе, о страшной цене её. Воинам-победителям перевалило за сорок, и День Победы сделали выходным - чтобы они могли увидеть друг друга, успеть встретиться, и привести внуков на встречу с настоящими героями.
Но всё это происходило не там, где теперь бушует Абсолютная Сакрализация. В победобесном ракурсе ныне ясно проступают иерархии и конкуренции праздников, их праздничная партийность, "закатки в асфальт" беспартийных победителей на фоне ослабления Идеологии.
В те "страшные" времена Диктатуры (когда никто не позволил бы опубликовать в официальной газете государственных органов пасквиль политолога, определяющего регламент торжественного смотра войск через лошадей!), ни один парад 7 ноября не прошёл без упоминания о параде 1941 года. Никто не перекрывал улицы города Москвы и на 9 мая, и мы без всякого принуждения ходили в Парк культуры посмотреть на героев-ветеранов, которых никто даже не выдерживал в изоляции!
А пацаны наизусть помнили цвета ленточек советских боевых наград. Возможно потому, что никому из советских вождей, начиная с товарища И.В. Сталина, действительно не приходило в голову "эксплуатировать рефлекс Победы". Может оттого, что при них "политологов" таких не было, а может, и потому, что на уровне рефлексов управляют менее развитыми существами, чем советский человек.
Не Сталин одержал победу в войне с Гитлером. Это знали все советские люди - и товарищ Сталин тоже. Он сам об этом говорил вслух, не стесняясь. Просто до эпохи победобесия нас учили думать, а не "эксплуатировать рефлексы", как у собак физиолога Павлова.
В том числе, нас учил и ветеран - инвалид войны Борис Леонтьев, читавший нам лекции по уголовному праву в Московском университете, и никто никогда не "очищал" от него вполне себе большой город Москву, как и от других ветеранов, но политолог Радзиховский их всех не заметил, изучая "аллергии" и "рефлексы Победы".
