 Не всем, но можно поливать грязью зык, народ, страну. И ничего за это не будет. |
|
Ранее в комментариях в Facebook Гусейнов назвал теракт в театре на Дубровке "национально-освободительной борьбой чеченского народа". По мнению Гусейнова, "освободительная борьба" всего лишь объясняет причины теракта. Он добавил, что сейчас в этой борьбе наступил длительный перерыв, за что Россия платит "колоссальную контрибуцию", а чеченские власти оценивают остальную страну как "придаток Чечни".
Ранее Гусейнов был в центре скандала, причиной которого стал его пост в Фейсбуке от 29 октября 2019 года: "…В Москве, с сотнями тысяч украинцев и татар, кыргизов и узбеков, китайцев и немцев, невозможно днем с огнем найти ничего на других языках, кроме того убогого клоачного русского, на котором сейчас говорит и пишет эта страна. Язык, из которого вынуто удивление: черт побери, а мир-то населен более умными и человечными людьми, чем я и мои соотечественники, как же так? Как же я дошел до жизни такой? Патамушта империя и великая держава? Наоборот: потому что не империя, не великая держава, а порядком одичавшая страна".
(По материалам периодической печати).
Прав оказался товарищ Федоров, пропагандирующий колониальный статус России. Только метрополию мы с его подачи не там искали. Как разъяснил профессор ВШЭ Г.Гусейнов, это вам ни какие-то заокеанские США (может их и нет вовсе, я там не был), а самая обыкновенная Чечня (она есть, я был). Так что теперь сложилась ясная картина мира, автору которой мы посвящаем заслуженный стих.
В глубины чресл немытой прачки
Язык внедряя целиком,
Он окрестил его клоачным,
Но все же русским языком.
Отчасти да, вполне похоже,
Язык действительно могуч.
Спросите вы о том прохожих,
Что задевал им на бегу.
Размером с пионерский галстук
Легко им доставал до лба,
Легко подмышек им касался.
Заправить мог как аксельбант.
Бил влет и овода и муху,
Шмелей, жуков и голубей,
Давил сверчков, чесал за ухом,
Промеж лопаток и грудей.
Но если вдруг, упершись в нёбо,
Он обездвижен замирал,
Внедрялись в организм амебы
Как в Закавказье Тамерлан.
Всю жизнь с разинутым едалом!?
В душе больной родился крик.
О, Серафим, приди, пожалуй!
И вырви грешный сей язык!
