 |
|
Ночной разбойник
В Вероне водители нашего туристического автобуса сбросили меня на ночь глядя недалеко от вокзала, я должен был переночевать и встретить утром следующую группу, автобус поехал дальше в Германию. В моем агентстве в Дюссельдорфе сказали, что мне заказана хорошая гостиница в 4 звезды в 700-х метрах от веронского вокзала Порта Нуова.
Я высадился, махнул рукой автобусу, включил свой прибор навигации в коммуникаторе, выставил там пешехода, адрес отеля и решился ему довериться. Сумка была довольно тяжелая – полная книг, вина и всякой всячины вплоть до ноутбука, но что такое для меня 700 метров, да даже пусть и вдвое больше – раз плюнуть! Идеи сэкономить на такси у меня не было, платило все равно агентство, была лишь идея проверить возможность дойти до объекта пешком по навигатору в незнакомом городе. Я недавно купил себе новый прибор – один из первых смартофонов, очень хотелось его испытать. Однажды у меня это, в принципе, почти получилось, хотелось бы утвердиться в этом.
В сумке моей было никак не меньше 20 кг, а скорей и больше, но зато были два колесика, можно было катить за один край, – в путь!
Навигатор меня уверенно повел, слегка скругляя прихотливые изгибы тротуаров. Я предположил, что названное мне расстояние в 700 м, которое отделяло вокзал от гостиницы, получилось лишь от взгляда на план города Вероны из нашего дюссельдорфского бюро, то есть напрямую, в реальности это может оказаться побольше. Навигатор сразу взял курс в сторону от жилых, хорошо освещенных кварталов центра – в темную сторону промышленной зоны, находящейся где-то за железнодорожными путями. Ну и черт с ним, не темноты же мне убояться!
Прибор мой иной раз сомневался, какую из многочисленных дорожек выбрать, особенно когда я проходил через какой-то парковый пустырь: мне приходилось идти сначала туда, потом обратно, потом делать еще попытку, ну, наконец, куда-то я выруливал и топал дальше – в одной руке навигатор, в другой тяжелая сумка. Хоть и на колесиках, а все равно – баул здоровенный
Так прошел час. По показанию навигатора расстояние до отеля только увеличилось, теперь оставалось около 1,5 км. В какой-то момент я перестал его понимать, он мне давал указания перестроиться в правый ряд и спускаться в тоннель, где вообще не было тротуара, а лишь проезжая часть. Я его, конечно, не послушался, рассудив, что "пройдусь-ка я поверху, ни один ли хрен, а там посмотрим". Наверху тоннеля навигация заметалась, показывая самые разные направления и почему-то разное расстояние. Я пошел сразу по всем направлениям... Все направления почему-то вели в обратную сторону от света – навстречу темноте и каким-то промышленным темным баракам без окон. Улицы были абсолютно пусты, и если сначала еще попадались какие-то последние загулявшие велосипедисты, с удивлением смотревшие на прилично одетого мужика, топающего по тусклым ободранным районам в одиночку с багажом, то потом уже перестали встречаться и велосипедисты, а лишь изредка – какие-то одиночные африканцы, исчезавшие в подворотнях и еще какие-то темные мелкие люди, но уже не негры – не знаю уж кто они были, похожие на цыган или индийцев. Все с удивлением смотрели на меня, иногда даже останавливались, чтобы посмотреть. Мне же ничего не оставалось делать, как просто идти, хоть мысль о такси уже все прочней утверждалась в моей голове. Правда, теперь его неоткуда было вызвать, кругом были темные пакгаузы, пустыри и какие-то безжизненные рельсы. Но я не сдавался.
Выезда из тоннеля я так и не нашел, хотя, не выпуская багажа из рук, последовательно отработал все возможные направления. Может быть, тоннель вел не наружу, а вообще вглубь земли и мой четырехзвездочный отель располагался именно там?
Так прошло еще около часу. Я немного запыхался и сел прямо на какой-то камешек на обочине дороги – отдохнуть и подумать. Место было абсолютно темное, сплошные промышленные бетонные строения, – такие обычно показывают в фильмах про американскую мафию, здесь она вершит свои грязные разборки, свой мафиозный суд, в таких интерьерах обычно кончаются крутые боевики, где злодеи или их жертвы падают головой вниз с металлических конструкций в расплавленную сталь, или кого-то подвешивают на крюках, а потом долго пытают. По идее, Верона это север Италии, мафии здесь быть не должно. Да и какой интерес я для представляю для мафии? У меня в лучшем случае пара сотен в кармане, ноутбук не самый уж новый, да русские книги. На хрена итальянской мафии русские книги?
Сижу, курю. Достал вина и хлебнул из бутылки, чтоб лучше стало. Теперь уже точно нужно вызывать такси, но как?
И тут вдруг ко мне вплотную подходит рослый негр, просто даже не понятно откуда он взялся – материализовался из всей этой подозрительной темноты абсолютно бесшумно, и начинает что-то ожесточенно мне орать, размахивая руками. Явно чего-то хочет, – слышу слово "сольди". Может быть, хочет ограбить? Языки я знаю далеко не все, а он говорит на непонятной для меня смеси из, видимо, французского и итальянского, с некоторыми английскими словами. Все эти три языка я знаю довольно мало, чуть больше итальянский. Если в захолустном месте среди промышленных развалин, да еще и ночью, перед тобой стоит крупный негр и с угрозою в голосе говорит слово "сольди", то его вряд ли стоит спрашивать про такси. Я его вяло посылаю обычной русской формулой и машу рукой в направлении, куда посылаю. Негр продолжает орать, пожалуй, еще громче и агрессивнее. Тогда я встаю и очень отчетливо и громко посылаю негра туда же и слегка на него надвигаюсь, соображая, что бы можно использовать вместо оружия, если прибежит еще какой-нибудь негр. С этим уж я как-нибудь справлюсь и без оружия, каазел. Оружие у меня всегда при себе, его только надо достать, а оно, как обычно в нужный момент, находится где-то в глубине этой сумки. Это даже не нож, а большая такая складная открывалка со штопором для всегда сопутствующего мне в походах вина. Оружие, на самом деле, очень хорошее, даже лучше ножа. Но сейчас о нем можно забыть. Ах да, черт, чуть не забыл — еще же вот бутылка в руках внушительная, винная, тоже хорошо, – чувствуется уже опьянение и усталость в мыслях – забыть про бутылку; я перехватываю бутылку для удара и наступаю на негра.
Он неожиданно перестает орать, попятился и уже очень тихо и мирно спрашивает у меня закурить. Ну, закурить — другое дело, то есть он хотел всего лишь закурить попросить, а чего было так орать, особенно про сольди. Я даю ему сигарету и, в свою очередь, спрашиваю, где можно вызвать такси. Он явно растерялся, но потом объяснил, что лучше с автозаправки и стал показывать, где она. Потом, вдруг, взялся проводить. Нельзя сказать, что это меня обрадовало, но без него бы я заправку не нашел. Пошли мы с ним искать эту заправку. До нее оставался еще примерно километр. О чем мы разговаривали я не помню. Вряд ли мы особенно понимали друг друга. Ну, он спросил – откуда я? Я сказал откуда. Он улыбнулся. Спросил его откуда он сам – он тоже ответил, правда, я так и не понял откуда. Ясно, что из Африки, они обычно нелегально переплывают Средиземное море на разбитых баржах с моторчиком, половина их тонет, а кто не потонет, шляется потом по Италии и по всей Европе... стреляют закурить по ночам. Документов у них нет, есть только справки от итальянской полиции: заберут – опять отпустят. И отослать обратно их не могут, поскольку они не говорят, откуда приехали. В Италии они на всех углах торгуют какой-то ерундой – сумками, часами, платками, бижутерией. И очень ловко бегают от полиции. В принципе, я ему сочувствую. Это ж надо быть настолько не привязанным к жизни, чтоб среди ночи шляться по темным углам с иностранцем и его чемоданом, показывая откуда вызвать такси. Я-то хоть и залез в эти трущобы, но рано или поздно доберусь до своего 4-х звездного отеля, а завтра вообще буду в отеле на море – девицы, рестораны. Я попытался представить, где он живет и почему ему лучше бродить ночью с незнакомым человеком, чем сидеть дома в тепле. Наверное он живет, в какой-то из этих темных подворотен, откуда он выскочил столь неожиданно, может, это и не квартира совсем, а так – картонные коробки и тряпье. Даже наверняка так. Я посмотрел еще раз на него: лет ему может быть от 20 до 30 – у этих негров не поймешь, сложен хорошо, одет в джинсы, ярко желтые потертые ботинки и какую-то куртку с блестками, – ну, как всякий правильный негр... Вот еще рэп только не начал плясать. В Италии-то куртку с такими блестками еще и не найдешь, наверное, с собой привез из Африки в трюме корабля. На откровенного бомжа он, вроде, не похож, но и на честного обывателя тоже.
Мы подошли к заправке и остановились. Заправка оказалась закрытой. Рядом была телефонная будка, но что толку-то? Если бы я знал, куда звонить и как назвать то темное место, по которому я брожу уже третий час, я бы позвонил и со своего сотового. Судя по всему, он тоже не знал. Я ему еще для верности показал на будку и попросил позвонить вызвать такси. Он помотал головой. Все ясно. Он и по-итальянски, наверное, еще хуже чем я говорит, да и куда звонить тоже не знает.
Твою муттер! Я уже изрядно вспотел, таскаться который час с сумкой в 25 кг с книгами и вином не так уж весело. И как назло на этот раз в сумке оказалось именно и то и другое: книги мне передали из Москвы от брата, да такие еще толстенные – энциклопедии по искусству, а вино у меня вообще всегда с собой, а на этот раз случайно оказалось даже больше, чем обычно, несколько бутылок – не выливать же. Я ж не думал, что так заплутаю. Впрочем, вино лишним быть не может. Тут вот как раз оно еще больше пригодится, его можно, по крайней мере, всегда перелить вовнутрь с большой пользой для себя. Я решил присесть, хлебнуть еще винца и подумать, куда идти дальше. Так ведь можно и до утра прокуролесить. Мы со спутником присели вместе на камешек возле заправки. Иногда, но редко, мимо нас проезжали какие-то автомобили, теоретически можно было бы проголосовать, но какой дурак остановится среди ночи в темном районе, если тебе голосует негр, да пусть даже и белый – хмурый мужик, небритый и довольно спортивного сложения. Я достал опять из сумки початую бутылку вина, вытащил зубами пробку и хорошенько хлебнул, негр, слабо улыбаясь, смотрел, как я пью вино из горла. Тут я подумал, что человеческая солидарность, пожалуй, требовала бы предложить хлебнуть и ему.
Я вспомнил, что при приблизительно сходных обстоятельствах писатель Лимонов предался содомии и разврату с первым встречным негром, а я вот даже из одной бутылки пить с ним брезгую. Я уже начал стыдиться своего чистоплюйства. Знать, писатель Лимонов острее, чем я, чувствует солидарность с обездоленным человечеством, в результате чего вот сейчас он руководит партией в Москве, а я все шныряю по европейским помойкам с подозрительными неграми.
Я попытался прикинуть лимоновскую ситуацию на себя. Любопытно, а вот навались я щас на своего провожатого прямо здесь на заправке, он бы мне отдался? Предполагаю, что он бы очень удивился такому завершению ситуации. Впрочем, нужды насиловать потертого негра у меня не было никакой, ведь завтра утром со мной на встречу приедет целый автобус девок, и я почти неделю проведу с ними на море. И уж, честно говоря, я сейчас и до девок-то не особенно охоч, чаще выбираю вино и книги, так что удовлетворять похоть с бедным африканцем было бы уж совсем странным. Но эта литературная аналогия меня как-то развлекла, с этой сцены как-никак началась русская литература второй половины 20-го века... Хотя она мне всегда казалась малоубедительной, он от нее потом сам отрекался, вроде, это был не он, а "лирический герой".
Тут я нашел выход не в ущерб ни здоровью, ни международной солидарности с африканцами, даже если они и больны СПИДом: я еще хлебнул из бутылочки и протянул ему примерно треть – допивай. Но он помотал головой отрицательно (тоже брезгует, гад, – я даже улыбнулся невольно) и бурно заговорил указывая на автомат с напитками, стоящий на заправке. Я услышал слово "бирра" и понял – он хочет, чтобы я угостил его пивом из автомата. Ладно, думаю, все-таки довольно давно идет со мной и уже, кажется, от мысли об ограблении отказался.
– Кванто?
– Дуэ чинкванта.
– Хрен с тобой, на тебе дуэ чинкванту.
Он ушел, постоял у автомата и вернулся без пива: "Бирра нон че". Пива, мол, нет, но дуэ чинкванту мне уже назад, тем не менее, не вернул. Копит, наверное, на машину. Ладно, оставь себе. Я протянул ему еще сигарету, он ее взял – "грацие", но курить не стал, а тоже куда-то спрятал. Впрок.
– Ну, чё будем делать? – спрашиваю.
Он объяснил мне, что знает здесь недалеко один отель, не помнит, как называется, однако оттуда можно заказать такси. Я еще хлебнул-покурил, еще посидели молча, посмотрели на звезды, я мысленно обругал и себя, и навигатор, и наших водителей, которые поленились довезти меня до отеля, и мы с моим провожатым тронулись дальше. Пошел уже четвертый час, как я пытался преодолеть эти "700 метров от вокзала". Минут через 20 ходьбы на меня как-то вдруг навалилась усталость. У меня был нелегкий день: ранний выезд из Тосканы, 4 часа до Венеции, целый день экскурсий в Венеции, кроме того, напоследок в Венеции я упал в канал, точнее прыгнул за одной шустрой путешественницей, которая туда соскользнула и ударилась о каменные ступеньки. Путешественница была спасена, но я вымок до нитки. Штаны мои уже, вроде, подсохли, на них оставались разводы от водорослей, но ботинки еще хлюпали. Кроме того, ноги отопрели и начался какой-то зуд – от грязной венецианской воды что ли? Мне опять захотелось сесть и выпить, но я понял, что если продолжать возлияния, то уж будет не в бодрость, а в усталость и сон. Все же я присел на обочину и опять закурил. Товарищ из Африки почувствовал, что я уже устал и предложил повозить сумку. "Упрет", – подумал я, глядя на него, но потом вспомнил сколько в ней было весу и понял, что эта мысль была и пьяной, и дерзкой. Я дал ему ручку сумки, он покатил. Прокатал он ее, правда, не долго, хлипкий оказался негритенок, выбился из сил, а вроде же спервоначалу грабить меня собирался. Ага, брат! А я вот уж скоро будет пятый час ее катаю, да, поди, почти вдвое постарше тебя буду. Я перехватил ручку сумки, и через несколько минут мы оказались перед отелем в 4 звезды, до которого нужно было еще добраться, перейдя большое шоссе без переходов, перелезть через забор и перепрыгнуть пару канав. На все это ушло еще минут 15, причем, мы помогали друг другу, передавая сумку и поддерживали друг друга при перелезании через забор, – просто полоса препятствий какая-то. Наконец, подошли к двери отеля, сумка вновь была у него, и он мне ее почти торжественно с улыбкой вручил. Стали прощаться и уже просто как старинные друзья хлопали друг друга по плечам, – обнять я его все же не решился, но и он тоже не приставал. Он называл меня уже по имени – Алекс, а я сразу же, как он только сказал свое имя – тут же его позабыл, оно было не очень простым для русского уха. Ладно, настоящая международная солидарность не требует имен, анонимная солидарность даже ценнее.
Вижу, мой провожатый не уходит, ждет от меня чего-то. Понятно чего. Лезу в кошелек – он смотрит внимательно. Даю ему пять евро. И, чувствую, он ожидал большего. Я бы дал и десятку, хрен с ним, чего ни сделаешь для хорошего парня, тем более он так старался, да следующей по величине купюрой была 50-ти евровая. А это уж слишком. Забавно, но у меня даже промелькнуло какое-то чувство неловкости, что недоплатил страдающему африканцу. Я ему растопырил к осмотру бумажник – нет, мол, десятки, смотри. Он уже снисходительно улыбнулся, согласился и на пятерку: "О кэй".
Я зашел в отель, попросил, чтоб заказали такси, сел в бар и выпил кофе с коньяком. Минут через 5-7 подъехало такси. Когда я вышел на посадку, африканец все еще не ушел и ожидал меня. Распрощались еще раз, на этот раз, после коньяку, я обнял по-настоящему, крепко и похлопал по спине. Может, он решил, что я уже разменял полтинник и доплачу ему чаемое? Но нет же, как я мог о нем так подумать? Он просто стоит здесь из обычной международной солидарности, иначе бы и не стоял. Просто я тоже оказался отличным парнем, добрым и отзывчивым, не каждому беженцу из Африки так везет, особенно ночью на большой дороге. Пятерка у меня действительно образовалась — отдал ему, он бурно обрадовался и тоже долго хлопал меня по плечу на радость итальянскому таксисту. Когда такси двинулось, негр все еще стоял и махал мне рукой; моя "скупая мужская" едва ни потекла, ей Богу…
Мой отель оказался в 5-ти, наверное, либо в 7-ми минутах езды. Полночи мы со спутником ходили вокруг него, и я припомнил, что иной раз мой навигатор показывал то 1,5 км, то 200 м, – просто подойти к нему пешком было еще невозможнее, чем к тому, к которому мы все же пролезли через заборы и канавы для вызова такси. Это часто так бывает с хорошими большими отелями, которые строят на отшибе – подъехать можно, а подойти, по крайней мере, затруднительно.
Спать мне осталось всего часа четыре, утром я уже встречал другую группу.
9 апреля 2014
